Наихудший сценарий - Страница 29

— Ты откуда знаешь? — подозрительно уставилась на меня тогрута.

— Живу давно, летаю много, — уклончиво ответил я.

— Твоя осведомлённость в деликатных имперских делах настораживает.

— Брось. Об этом болтают в каждой второй кантине, — отмахнулся я. — И все под страхом смертной казни.

3. Старая башня

Несмотря на расположение в отдалённом районе Внешнего Кольца, Лотал дремучим захолустьем не был. С орбиты виднелись обширные возделанные поля, населённые пункты, крупный завод явно космического назначения, так как прямо на его территории имелись размеченные линиями и буквенными обозначениями посадочные площадки. В то же время, некоторые признаки заставляли предположить, что планета пережила период упадка. Расположенный на морском берегу главный город, так и названный без лишних мудрствований "Централь", был тому ярким свидетельством. Трущоб как таковых в нём не наблюдалось, однако, удалённые от побережья кварталы, раньше, несомненно, промышленные, сейчас не были заняты заводами, и местная беднота приспособила пустующие корпуса под жилища. Красноречивее всего была широкая магистраль, ведущая из Централи прямо в степь. Оснащённая фонарями ночного освещения и высокими отбойниками, она внезапно обрывалась круглой площадкой перекрёстка, от которой других дорог не было, а дальше расстилалась давно нетронутая степь. Посреди неё ввысь вздымался тонкий шпиль башни наведения и связи, такой же заброшенной, как и бывшее поле космодрома. Лишь сверху можно было угадать контуры фундаментов других портовых зданий, когда-то стоявших вдоль лётного поля.

— Садись прямо на трассу за последним перекрёстком, всё равно ей никто не пользуется, — велела Осока.

— Как скажешь. Ты у нас Госпожа, — отозвался я. — Но тебе не кажется, что тут кого-то недавно подстрелили? Видишь, обожжённое пятно, обломки. И вот там…

— Наземные машины. От кораблей обломков было бы гораздо больше. Мы, как раз, по этому поводу и здесь. Комендант сообщил о нападении на гарнизон.

— Почему тогда бой был чёрт-те где?

— Вот-вот, мне тоже интересно, какого хатта забыли здесь вояки.

— Связаться с ними? — предложил я.

— Не надо. Повелитель любит говорить, что чем внезапнее проверка, тем объективнее картина. Там у тебя внизу складные байки стоят, вот и прокатимся.

— Хочешь, чтобы я ехал с тобой?

— Обязательно. Тебе будет полезно посмотреть изнутри. А то в некоторых вопросах ты наивен до ужаса.

— Мой статус? — переключился я на деловой тон.

— Неопределённый. Будут вопросы – отсылай всех ко мне, я их живо отучу совать нос куда не следует. Можешь хоть меч на пояс повесить.

— Ну, нет, это перебор. Вот ствол повешу, как раз, чтобы вопросов не было.

Вместо привычных штанов и гражданских ботинок я надел флотские брюки с сапогами, Осока, увидев это, одобрительно кивнула. В прошлой жизни она предпочитала сама садиться за руль всевозможных летающих машин, и мы временами спорили на эту тему, сейчас – уступила эту привилегию мне. Я, разумеется, вовсе не возражал, что её руки сцеплены у меня на солнечном сплетении, а подбородок лежит на плече, совсем как раньше.

— Пока прямо, — командовала она. — За энергостанцией – налево…

— Бывала здесь?

— Нет, глянула план города. Здесь правее… Теперь опять прямо, и упрёмся в гарнизон. Сначала облети его по кругу, потом остановись у главных ворот. Пожалуйста.

— Как мило, что ты не забываешь об этом слове, — не удержался я.

— Сейчас посмотришь, с кем приходится иметь дело, поймёшь, почему я отвыкла его произносить, — не обиделась Осока.

Перед воротами стандартной гарнизонной базы тогрута спешилась, вышла на середину проезда. Плаща на ней не было, однако, чёрная с красным униформа и световые мечи на поясе достаточно прозрачно намекали на место службы. И капрал на КПП оказался достаточно умён, чтобы не задерживать на пороге столь опасную гостью. Едва приоткрылись ворота, в проёме возникла безликая белая фигура штурмовика.

— Мэм, сержант-мажор 1083, начальник караула! — отрапортовал он.

— Тано, Рука Повелителя Вейдера, — представилась Осока. — Проводите к коменданту, Десять восемьдесят три.

Заметив за воротами нишу, где были припаркованы длинные скоростные спидербайки базы, я толкнул туда же наш и нажатием на ручку сложил его, а тросик безопасности закрепил замком в специально предназначенном для этого стенном пазу. Как бы не упёрли, учитывая по-карамзински лаконичную характеристику, данную Осокой местным воякам. Сержанта и тогруту я нагнал почти у входа в штабное здание. Дежурный офицер, прижав к уху гарнитуру, куда-то звонил, при виде Осоки на его лице промелькнула досада. Ясно, начальство трубочку не берёт, ехидно подумал я. Ну, мы не гордые, сейчас сами в дверь стукнем. Однако, прежде чем войти в кабинет, нужно было миновать ещё приёмную, где находился белый от волнения адъютант. Надо отдать ему должное, при всём ужасе, что он испытывал перед Рукой Вейдера, этот лейтенант держался достойно.

— У господина коменданта совещание, — выдавил он. — Секретное…

Осока, не обратив на парня ни малейшего внимания, тронула внутреннюю дверь. Заперто. Я уже догадывался, что может произойти дальше, и не ошибся. Росчерк двух красных лезвий наискось вверх, и треугольные куски створок гермодвери с громким скрежетом провалились внутрь, выворачиваясь из пазов, и глухо шмякнулись о палас внутри кабинета.

Внутри происходило вовсе не совещание, а приём пищи, ещё точнее – кормление двух господ имперских офицеров. Оба, судя по планкам, носили капитанский чин. Не маловато ли, удивился я про себя. Колония, конечно, невелика, но… Помимо офицеров, в кабинете находились ещё две особы противоположного пола. Одна, в довольно рискованно расстёгнутом сером мундире и короткой форменной юбке, как раз накладывала из большого блюда в тарелку одного из офицеров какое-то кушанье, наклонившись над столом. Вторая, судя по одежде, к имперской армии вообще отношения не имеющая, кормила с рук другого капитана, моложе и намного габаритнее первого.